- В чем была основная интрига ваших губернаторских выборов?

- Мои первые губернаторские выборы были в декабре 2000 года. Я тогда был признанным лидером всех оппозиционных сил, депутатом Законодательного собрания области, а до этого - даже председателем Законодательного собрания. Выдвижение моей кандидатуры было естественным, но всерьез никто из моих оппонентов в возможность моей победы не верил. Главное, что тогда выборы проходили достаточно честно. Не буду говорить за всю Россию - "Я вам не скажу за всю Одессу, вся Одесса очень велика", - но на Камчатке они действительно проходили честно. А вот таких выборов, как губернаторские и муниципальные выборы в этом году в Петербурге, я за 25 лет своей активной политической деятельности, с 1989 года, не видел ни разу и даже представить себе не мог, что такое возможно. Тогда была очень жесткая борьба, но в пределах правил. Может быть, с какими-то запрещенными ударами, но, по крайней мере, сторонники партии власти не пытались схватить за руки и навалиться всей командой.

- Какие проблемы возникали у вас, как у оппозиционного кандидата?

- Главное возражение, которое против меня высказывали оппоненты - что я никогда не руководил никаким большим коллективом - видимо, заксобрание не считали за серьезный коллектив, - и руководить экономикой области не могу.

- Как вам удалось победить?

- Я пользовался достаточной популярностью и грамотно построил тактику. Камчатка не такая большая по территории, но очень разбросанная, без связи, кроме самолета. Я даже не ставил себе задачу слетать в отдаленные районы и там что-то сказать, никаких денег бы на это не хватило. Основная масса избирателей была сосредоточена в Петропавловске-Камчатском и двух близлежащих районах. На них я и сосредоточил свою деятельность, прикинув, что если я там наберу порядка 60%, этого хватит, чтобы перекрыть полные провалы в отдаленных районах. Так оно и получилось: я с большим отрывом победил в Петропавловске-Камчатском и Елизовском районе, и этого хватило, чтобы выиграть с очень небольшим отрывом во втором туре. В первом туре я занял второе место: было очень много оппозиционных кандидатов, кандидат партии власти получил уверенное первое место. После моей победы во втором туре была легкая паника в стане партии власти. Я прошел четыре суда, которые они провели, чтобы пересмотреть результаты выборов. Поскольку преимущество в голосах составляло около полутора тысяч, достаточно было отменить выборы в одном крупном районе Петропавловска-Камчатского, чтобы соотношение оказалось не в мою пользу. Но суды тогда тоже работали достаточно честно. Городской суд, областной, Верховный суд и президиум Верховного суда - все четыре стали на мою сторону. Это очень важно, если сравнивать это с сегодняшним днем и с Санкт-Петербургом. Весь мой избирательный фонд составил 200 тысяч рублей. Ходил пешком, ездил на автобусах, сам расклеивал листовки. Тогда избирательный закон был гораздо более демократичным, и позволено было многое из того, что сейчас считается нарушением. На днях я участвовал в суде: одному из наших кандидатов (от партии "Коммунисты России" - прим. ЗАКС.Ру) отказали в регистрации, потому что он снял 30 рублей с избирательного счета и потратил наличными на 6 листов бумаги, на которых напечатал свои подписные листы. Тогда все было проще: я мог напечатать на партийном ксероксе сколько угодно листовок и сам их расклеивать.

- Отличалась ли ситуация, когда вы избирались второй раз?

- На вторых губернаторских выборах было уже гораздо легче: за четыре года я всех убедил, что могу руководить областью. Правда, меня тоже попытались снять с выборов через суд, устроив провокацию. В газете, к которой я не имел никакого отношения, напечатали поздравления с Днем работников сельского хозяйства за моей подписью, а потом предъявили иск, что я использовал свое служебное положение. Тогда я просто поехал в Москву, попросил приема у президента, с которым был уже знаком, и сказал: "Владимир Владимирович, я понимаю, что ни один человек не может работать губернатором, если этого не хочет президент. Если вы считаете, что меня нельзя допускать до выборов - вот список моих оппонентов, скажите, кому я должен уступить место". Он посмотрел и сказал: "Поезжайте домой, избирайтесь, потом обсудим, как вы будете дальше работать". После этого суд, естественно, иск моих противников отклонил.

- То есть все равно понадобилось "ручное" вмешательство президента?

- Я не знаю, было ли вмешательство. Но я съездил, и президент сказал действовать по закону.

- Чем еще примечательна та кампания?

- Это был декабрь 2004 года, последние в стране прямые губернаторские выборы до их отмены. В законодательном собрании было абсолютное большинство моих противников, и они не могли дождаться, когда же назначат повторные выборы. Диапазон был порядка трех месяцев, но они в первый же день их назначили. Через неделю президент объявил, что прямых выборов больше не будет, но с оговоркой, что уже назначенные выборы должны проводиться. Мои оппоненты стали рвать на себе волосы, что они поторопились, и даже обратились в суд с попыткой отменить собственное решение.

- Что вы можете сказать о сегодняшней ситуации в Петербурге?

- Честно говоря, я даже не знаю, какое слово подобрать. То, что происходит и на губернаторских, и на муниципальных выборах - это позор для нашего города. Я не люблю жаргон, но тут кроме слова "беспредел" ничего не подходит. Любая комиссия творит все, что хочет, и все это сходит с рук. Большей дискредитации идеи демократических выборов нельзя придумать.

- Где больше беспредела, на губернаторских или муниципальных выборах?

- Бросается в глаза беспредел на муниципальных выборах. Строго говоря, чисто формально никаких нарушений закона в губернаторской кампании нет. Но что стоит за этими вроде бы законными действиями?

- Кто несет ответственность за происходящее?

- Это все делается с благословения, если не по прямому указанию, губернатора. Никто бы себе не позволил так безобразно себя вести, если бы не знал, что все сойдет с рук. Я имею в виду муниципальные выборы, но из муниципальных растут ноги губернаторских. Если бы муниципальный фильтр существовал в 2000-м году на Камчатке, никаким кандидатом в губернаторы я бы не смог стать по определению. Одно дело искать поддержку у народа и другое дело - у кучки прикормленных депутатов. Сейчас мы видим, как этот муниципальный фильтр отсеивает всех, кто может составить реальную конкуренцию основному кандидату и во исполнение закона об альтернативных выборах пропускает абсолютно бесперспективных эрзац-кандидатов.

- Оксана Дмитриева, вы считаете, была бы более перспективным кандидатом?

- Я не знаю, кто у Полтавченко советники, но Оксане Генриховне Дмитриевой сделали такой политический пиар, о котором она и мечтать не могла. По большому счету, она должна приплатить губернаторскому штабу. Никаких шансов набрать заметное количество голосов у нее не было. Полтавченко, не используя эти некрасивые приемы, легко побеждал не менее чем с 60%. Теперь все разводят руками и говорят: зачем Георгию Сергеевичу это было нужно, зачем показывать себя трусом? Он создал Дмитриевой плацдарм для дальнейшего светлого политического пути.

- Куда может вести этот путь?

- Это могут быть следующие выборы через пять лет. Теперь только надо не терять ту популярность, которую ей удалось создать. По крайней мере, сегодня есть база для того, чтобы за пять лет создать себе шансы. Как она ей воспользуется - второй вопрос.

- В чем, по-вашему, причина происходящих выборных нарушений?

- Если говорить о муниципальных выборах, причин много. Там нет большой политики: почувствовав, что все сойдет с рук, помогают своим кандидатам - кому-то из дружеских чувств, кому-то из политических соображений, кому-то, может быть, даже за деньги. На губернаторских нежелание иметь серьезного оппонента - это просто трусость, недостойная губернатора такого города, как наш. Навальный в Москве бы тоже никогда не прошел муниципальный фильтр, если бы Собянин не сказал: "Я хочу иметь сильного соперника, чтобы победить убедительно в глазах людей". У нашего губернатора кишка оказалась тонка.  

Беседовала Мария Смирнова