Забегая вперёд, скажу сразу, что этот пост написан с целью поиска граждан, пострадавших, как и я, от государственного произвола.

Начну по порядку:

В 1980 году министр рыбного хозяйства СССР издал приказ № 524 «Об утверждении правил рыболовства во внутренних водоёмах Дальнего Востока».

28 февраля 1985 года приказом № 121 МРХ СССР были внесены изменения в вышеуказанные Правила рыболовства. Изменения коснулись отмены запрета на спортивное и любительское рыболовство. Были отменены статьи 33, 34, 35, 36, 37, 38 указанных Правил.

«В прокуратуре считают, что приговор суда, основанный на отмененной норме, является законным и обоснованным»

Однако с момента отмены ограничений спортивного и любительского рыболовства, то есть с 28 февраля 1985 года по 2002 год следственные органы и суды продолжали применять недействующие нормы Правил рыболовства, выносить приговоры и привлекать граждан к ответственности. Яркий тому пример – мой случай:

14 лет назад приятели – сборщики металлолома – пригласили меня в Бечевинку – заброшенный гарнизонный посёлок на Камчатке. «Металлисты» попросили выдать им резюме по внешнему состоянию затопленной в бухте подводной лодки. Я находился в отпуске, и мне ничего не мешало прокатиться по окрестностям Камчатки. 29 августа 2001 года мы пришвартовались к пирсу заброшенного военного городка. С нами на катере было полно народу: дайверы, охотники, рыбаки.

Мы обосновались в пустом пятиэтажном доме, в одной из квартир на первом этаже. Рядом с домом протекал ручей, в котором плавала горбуша – я её ловил кастрюлей, когда мыл там посуду.

Дни текли беззаботно. Связи внешним миром не было никакой, мы даже не знали о теракте 11 сентября.

Перед отъездом домой, я решил, что как-то глупо будет вернуться из Бечевинки без красной икры. Тогда мы решили прогуляться до местных рыбаков, которые ловили лососей на озере, что в километрах 18-ти от поселка.

Про озеро рассказывали, что в нём очень много рыбы, и что там находится рыболовецкое предприятие, что его владелец специально нанимает сотрудников Камчатрыбвода для охраны водоема от конкурентов.

Когда пришли, а пришли мы ночью – на берегу никого не оказалось, зато там лежала куча только что выловленной рыбы. Мы выпотрошили лососей, набрали себе икры. В это время нас и задержали правоохранители. В то, что браконьерами мы не являемся, и рыба выловлена не нами, никто, конечно, не поверил.  

Меня с приятелем заставили сложить «улов» в лодку и двигаться к рыболовецкому стану, мне дали пакет с сырой икрой, при этом никаких бумаг (например, протокол о задержании) на месте не составлялось. Нас просто использовали, как носильщиков, для того, чтобы мы на себе перенесли выловленное добро на рыболовецкий стан. Когда рыба была сложена в лодку, один из инспекторов поинтересовался, где сеть? (Она является орудием лова, без нее нас невозможно было бы привлечь к ответственности). Инспекторам важны показатели, поэтому нам ясно дали понять, что сеть нужна и её нужно найти, и я её нашёл – в ближайших кустах – в месте, на которое указал один из инспекторов.

При этом конкретно мне было сказано, что если я буду сопротивляться, меня пристегнут наручниками к дереву, а на следующий день снимут наручники с моего обглоданного медведем трупа.

К утру мы прибыли на рыболовецкий стан, здесь в отношении нас составили протокол о нарушении правил рыболовства. Нас никто не охранял, никто не объяснил, что делать дальше, поэтому я, никому ничего не говоря, ушёл обратно в Бечевинку и лёг спать.

Проснулся я через три часа от грохота выбитой двери. В комнату вошли люди в масках, с оружием (как позже выяснилось – те же, что задержали меня на озере). Меня били прикладом по голове, потом одели наручники и продолжили избивать; до сих пор не могу понять, какое удовольствие может быть от избиения связанного человека. Меня выволокли из дома, бросили на улице и ушли «шмонать» городок, оставив со мной бичеватого вида «часового» с ружьём.

Через некоторое время нас с приятелем вертолётом доставили в Петропавловск, в отделении милиции с нас взяли объяснение и отпустили. Так закончился мой бечевинский отпуск.

Потом начались судебные разбирательства. Нам инкриминировали часть третью статьи 256 УК РФ – незаконную добычу рыбы группой лиц по предварительному сговору с причинением крупного ущерба. Госзащитник, которого нам предоставили, вместо того, чтобы защитить наши права, предложил согласиться на особый порядок и сотрудничать со следствием. Мы послушались, как выяснилось позже – это было глупо. Следствие прошло быстро. 15 января 2002 года 35-й гарнизонный военный суд Петропавловска признал меня виновным.

Основанием для вынесения приговора послужил факт нарушения мной статьи 35 Правил рыболовства во внутренних водоёмах Дальнего Востока, утверждённых приказом МРХ СССР № 524 от 1980 года. Ее текст гласит: спортивный и любительский лов лососевых (кеты, горбуши, нерки, кижуча, симы, чавычи) осетровых (калуги, осетра) и их молоди, а также сельди в заливе Петра Великого запрещается.

Опыта в судебных делах у меня было мало, поэтому я признал свою вину и в итоге получил штраф.

После вынесения приговора, признаюсь, у меня был шок. Я первый раз столкнулся с качеством правосудия в нашей стране. Уверен, если бы я сказал в суде, что я убил Кенеди, то сидел бы сейчас за убийство. Я не задавал вопросов на следствии и в суде, но тут появился интерес ко всему происходящему, и вопросов возникло очень много.

Через некоторое время я начал писать жалобы. Однако ответ был один: «Приговор законный и обоснованный, для пересмотра оснований не имеется».

В 2006 году мне стало известно, что статья 35 Правил рыболовства, за нарушение которой я приговорён к уголовному наказанию, отменена еще 28 февраля 1985 года приказом МРХ СССР № 121.

Мои многократные обращения в прокуратуру с целью возобновления производства по делу к положительному результату также не привели.

Должностные лица ведомства считают, что основанный на отмененной норме приговор является законным и обоснованным, что существуют иные нормы, которые я мог бы нарушить. Я до сих пор не знаю, что за иные нормы я нарушил и за что вообще привлечён к ответственности.

Задуматься над нашими законами заставляет еще одно обстоятельство, о котором мне стало известно не так давно: приговор по делу мне вынесли 15 января 2002 года. Однако подписавший его судья в этот день находился на стационарном лечении – этот факт установлен Определением Верховного суда РФ от 28 октября 2003 года. Напрашивается вопрос, если судья лежал на больничной койке, кто тогда вел процесс? Документы у председательствующего никто не проверял.

Абсурд ситуации выражается в том, что наше законодательство вообще не предусматривает пересмотр дела ввиду отсутствия судьи в процессе. Получается, что судья может убежать по своим делам, а вместо себя оставить своего приятеля. И всё будет законно.

Такой порядок дел в нашей системе правосудия, конечно, надоел. Поэтому я, пользуясь случаем, обращаюсь к гражданам, которые были привлечены к ответственности за нарушение статей 33, 34, 35, 36, 37, 38 Правил рыболовства во внутренних водоёмах Дальнего Востока, утверждённых приказом МРХ СССР № 524. Отзовитесь! У Вас есть шанс быть реабилитированными. В настоящий момент в Вашу защиту готовятся документы от имени общественных организаций. Нужно больше материалов.

Фото: Алексей Жучков, maxxk.livejournal.com, habarovsk.bezformata.ru, новости18.рф.