«Воскресший» дезертир Леонид Дуркин: в городе было страшно, в лесу проще

Как сообщало ИА «Кам 24», несколько дней назад оперативники Петропавловска-Камчатского получили информацию о том, что в лесу в районе пригородного поселка Радыгино проживает молодой мужчина, возможно находящийся в розыске. Парня задержали и доставили в отдел полиции. Там выяснилось, что он – армейский дезертир, который больше десяти лет числился погибшим. На самом же деле Леонид Дуркин, призванный на срочную службу из Таганрога, проживал все это время в лесу на Камчатке.

Журналист информагентства встретился с «воскресшим» камчатским дезертиром в одном из кафе военного городка Вилючинска, где он сейчас временно проживает. Леонид после недолгих уговоров согласился на небольшое интервью.

- Леонид, почему вы сбежали из части? Сообщалось, что вас там якобы били?

- Нас было в роте очень много, потому дедовщины не было. В принципе, мне было все равно, служить или нет. Только вот мы с отцом очень сильно поругались буквально за пару недель до призыва. Отец у меня очень тяжелый человек. И вот все время я думал, думал, думал об этом. Надеялся, что он мне напишет с Таганрога на Камчатку, а письма все не было. И я не знал, для чего живу вообще. Просто я молодой был, дурной.

- А куда бежали?

- Просто пошел и пошел. Переплыл речку Паратунка и пошел в Петропавловск. Подрабатывать начал. Были мысли и в Таганрог вернуться, думал пешком пойти, но потом понял, что это далеко очень. Вот так и получилось. Я пожил немного в городе, вроде все устоялось, дачу купил. А дальше… Ответственности боялся. Хотя понимал, что так жить нельзя, ведь документов нет. Долгое время был в подвешенном состоянии.

- Почему вы говорите, что документов не было, а как же паспорт?

- Паспорт не доехал до Камчатки, когда меня везли в часть из Таганрога, он потерялся где-то по пути. И все это время я жил без каких-либо документов. Поэтому в городе было страшно, проще было в лесу. Построил из всего, что находил, себе жилище. Жил, страдал, понимал, что закон нарушил, ответственности боялся. Впрочем, у меня было не так уж много времени, чтобы думать о последствиях, ведь надо было что-то есть, зарабатывать, дрова искать. А вот ночами было грустно.

- Прошло 11 лет. Вас уже сравнивают с Маугли.

- Вы знаете, я не Маугли. Много говорить не буду, но есть люди, которые живут в лесу очень долго и именно не хотят общаться ни с кем. Я же очень общительный человек. И почему все думают, что я жил только в лесу? У меня был скутер, я рыбачил, грибы и ягоды собирал, ездил в город почти каждый день. Телефон был у меня, знакомые. Я ездил на рыбалку, торговал на рынке, там же затаривался, в общем, нельзя сказать, что я все время жил в лесу.

- Появление полицейских было для вас шоком?

- Я даже не думал, что на меня пожаловался кто-то из местных жителей. Был уверен, что меня нашли по штрафу за управление скутером без документов. Когда меня останавливали «гаишники», я всегда называл настоящие имя и фамилию, я был готов к тому, что меня найдут, но самому сдаться не хватало смелости.

- А сейчас страшно? Ведь может последовать и уголовная ответственность.

- А чего ее уже бояться? Когда-то же это должно было закончиться. Скажут служить – отслужу… И вот сейчас у меня слезы в глазах – это слёзы облегчения. Я хотел, чтобы меня поймали.

- Эти 11 лет вы были счастливы?

- Нет…(голос срывается, плачет). Я не мог того, что хотел. Многого не мог. Например, спокойно без страха ездить по городу. А много ли человеку для счастья надо? Кто-нибудь об этом задумывался? Например, я мог 6 месяцев зимы прожить на 40 тысяч, при этом еще кормил трех собак.

- Родных сейчас хотелось бы увидеть?

- Конечно, если они этого хотят, ведь столько лет прошло. Еще мне рассказали, что похоронили меня давно. Странно. Хотя сколько так похоронено людей, как я.

- Говорят, папа вас опознал в неизвестном погибшем человеке?

- Нет, он не опознал, в этом я абсолютно уверен. Ему так было проще. Он это понимал, и я это понимаю. У нас у обоих очень сложные характеры. И тут я узнал, что папы больше нет. Жалко, что не успели поговорить даже…

Р.S.

Леонид Дуркин с детства воспитывался отцом и мачехой. Причем, у женщины была дочь от первого брака. Отец и мачеха Леонида недавно умерли. Журналисты газеты «Комсомольская правда» встретились в Таганроге с его сводной сестрой Еленой. Женщина не обрадовалась известию о «воскрешении» брата.

- Пусть сначала докажет, что это он, – сказала Елена журналистам.

- Но если окажется, что это действительно Леонид, жив-здоров, примете его? Угол хоть дадите?

- Все, что мне досталось в наследство – это мое, все завещания на меня оформлены. Он-то каким боком здесь?

- Ну как же – все-таки родная кровь... Близкий человек.

- Он не родной мне. Он вообще с нами с самого начала, когда наши родители сошлись, почти не жил. Сам по себе где-то был, с друзьями, с девушкой со своей. Он вообще бомжем был – как мать его родная, как его бабушка. Короче, мы с ним сами разберемся, что и как. Если это все-таки он...

Знакомые Елены говорят, что она сейчас вступает в наследство. Поэтому неожиданное появление Леонида довольно-таки сильно ее напрягает. Хотя сам Леонид вспоминает о своих родственниках с теплотой. А о наследстве, по его словам, даже не думает…

Сейчас в отношении Леонида Дуркина ведется следствие. Когда оно завершится, его судьбу будет решать военный гарнизонный суд...